Концепция потребительского излишка породила больше всего затруднений и разногласий среди читателей книги III маршалловских «Принципов...»; выводы, которые мы только что сделали, в ка­кой-то степени проливают свет на эту проблему, поэтому, хотя она и лежит в стороне от главной темы нашего исследования, может оказаться полезным остановиться теперь на ее рассмотрении.

Вопрос о потребительском излишке - один из тех, в решении которых Маршалл проявил, видимо, несколько излишнюю изобре­тательность, но он был уж очень изобретателен, и нам следует постараться не впасть в самое распространенное заблуждение тех, кто пишет об этом предмете, а именно не упустить из виду прояв­ленную Маршаллом изобретательность и отдать ей должное. Мы имеем дело с одной из тех обманчивых концепций, которые выгля­дят гораздо проще, чем они есть на самом деле. Ее можно очень легко сформулировать совершенно ошибочным образом, и очень легко можно не заметить того, что Маршалл на самом деле прила­гал значительные усилия, чтобы не сформулировать ее ошибочным образом.

Итак, предпочтительно начать с сопоставления рассуждений Маршалла и рассуждений первооткрывателя потребительского из­лишка-Депюи. Последний, работая в 1844 г., выдвинул объясне­ние этого явления, по своей утонченности сильно уступавшее вер­сии Маршалла [Работа Депюи впервые опубликована в "Annales des Pouts et Chaussees" и была в значительной степени недоступной, пока ее не перепечатал М. де Бернарди под названием "De 1'utilite et de sa measure" (Turin, 1933). На этот источник мы и будем ссылаться в дальнейшем.]. Он прямолинейно утверждал: "L'economie politique doit prendre pour mesure de 1'utilite d'un objet le sacrifice maximum que chaque consommateur serait dispose a faire pour se le procurer" [«За меру полезности блага в политической экономии необ­ходимо принимать наибольшую жертву, на которую каждый потребитель готов пойти ради его приобретения» ("De 1'utilite et de sa measure", p. 40).], и, следовательно, «полезность», обусловленная приобретением оп­ределенного количества on товара по цене pn, представлена пло­щадью dpk на графике, показывающем соотношение цен и разме­ров спроса. И все это без каких-либо оговорок. Маршалл ис­пользует тот же самый график (см. рис. 10) и приходит к тем же самым выводам, однако он делает существенное уточнение: необходимо предположить, что предель­ная полезность денег неизменна [См.: А. Маршалл. Принципы политической экономии, т. II, гл. 3. ].

Важность этого условия можно легко показать при помощи кривых безразличия, откладывая, как и прежде, количество товара Х по одной оси, а количество денег-по другой (см, рис. 11). Если доход потребителя составляет ОМ. а цена товара Х определяется наклоном прямой ML, касающейся кривой безразличия в точ­ке Р, то количество приобретенного товара Х будет соответствовать длине отрезка ON, а количество уплаченных при этом денег-длине отрезка PF. Теперь точка Р находится на более высокой кривой безразличия, чем точка M, а вам требуется узнать, каков в денежном выражении выигрыш в «полезности». Подобно Депюи, Маршалл рассматривает разницу между ценой, которую (потреби­тель) согласен был бы заплатить, лишь бы не остаться без блага, и ценой, по которой он платит в действительности [a href=mar204.htm target=m204>Там же, т. II, гл. 4.]. Цена, по ко­торой потребитель действительно платит, на нашем графике соот­ветствует отрезку PF, а цена, по которой он был бы согласен заплатить, - отрезку BF, причем точка M лежит на той же кривой без­различия, что и точка М (так что если бы он купил товар в количестве ON и уплатил за него RF, то в результате такой сделки ни­чего бы не выиграл). Таким образом, потребительский излишек представлен длиной отрезка HP.

Отрезок RP служит очень общим условным изображением потребительского излишка, не связанным с какими-либо предположениями о предельной полезности денег. Однако численно он вовсе не обязательно равен площади фигуры, ограниченной сверху кри­вой спроса на графике Маршалла, если только предельная полезность денег не является постоянной. Покажем это следующим образом. Если предельная полезность денег постоянна, наклон кри­вой безразличия в точке R должен быть равен наклону кривой без­различия в точке Р, иначе говоря, наклону прямой МР. Поэтому небольшое смещение вправо вдоль кривой безразличия МR увели­чит отрезок RF на столько же, на сколько небольшое смещение вдоль кривой МР увеличит отрезок PF. Однако прирост длины отрезка PF соответствует дополнительной сумме денег, уплаченных за небольшое приращение количества приобретенного товара по цене, заданной прямой МР, т. е. численно соответствует площади фи­гуры pnn'z' на рис. 10. Длина отрезка RF складывается из ряда таких приращений, поэтому на рис. 10 она дол­жна равняться площади, равной сумме площадей приращений, подобных приращению pnn'z'. A это не что иное, как площадь фигуры dpno.

Поэтому на рис. 10 отрезок RP будет соот­ветствовать площади фи­гуры dpk -потребитель­скому излишку Маршал­ла.

Сказанное имеет си­лу при условии, что предельная полезность де­нег постоянна - при ус­ловии, что эффектом до­хода можно пренебречь. Но насколько правомер­но здесь следовать при­меру Маршалла и пре­небрегать эффектом дохода? Это не тот случай, когда эффект дохода можно со спокойной совестью игнорировать. Мар­шалл пренебрегает различием между наклоном кривой безразли­чия в точке Р и наклоном кривой безразличия в точке R. Понятно, что это различие будет тем менее важным, чем меньшую роль играет данный товар в бюджете потребителя. Однако оно может все-таки оказаться важным, даже если доля дохода потребителя, за­траченная на приобретение товара, невелика; оно все-таки окажет­ся важным, если отрезок RP сам по себе велик, если велик потре­бительский излишек, так что потеря возможности приобрести дан­ный товар эквивалентна потере значительной части дохода.

В этом и заключается тот недостаток, который присущ даже Маршалловой «версии» потребительского излишка, и в действитель­ности нам ничто не мешает от этого недостатка избавиться. Следует помнить, что понятие потребительского излишка необходимо нам не само по себе - оно необходимо нам как средство продемон­стрировать некое очень важное положение, которое, как можно было думать, зависит от понятия потребительского излишка. Хотя в действительности это положение может быть продемонстрировано и без нагромождения новых проблем.

Как мы видели, лучший подход к рассмотрению потребитель­ского излишка состоит в том, чтобы отождествить его с выгодой (выраженной через денежный доход) потребителя вследствие па­дения цены на товар. Или, еще лучше, это компенсирующее изме­нение дохода, потеря которого в точности уравновесила бы падение цены и не улучшила бы материальное положение потребителя. Теперь легко можно показать, что это компенсирующее изменение не может быть меньше определенной минимальной величины и, как правило, не будет больше этой величины. Вот и все, что требуется.

Предположим, что каждый апельсин стоит 2 пенса и что по этой цене некто покупает шесть апельсинов. Теперь предположим, что цена падает до 1 пенса и что по этой более низкой цене некто покупает уже десять апельсинов. Каким в этом случае будет компенсирующее изменение дохода? Точно ответить на этот вопрос мы не можем, но мы в состоянии сказать, что оно обязательно бу­дет не меньше б пенсов. Действительно, предположим теперь, что одновременно с падением цены апельсинов доход покупателя уменьшился на 6 пенсов. В этих новых условиях он может при жела­нии купить столько же апельсинов и столько же всех других товаров, что и прежде; положение, которое было для него самым предпочтительным, осталось для него возможным, так что его положение на рынке не ухудшилось. Но с изменением относительных цен появляется вероятность, что покупатель сумеет заменить не­которое количество апельсинов некоторым количеством других товаров и таким образом улучшить свои позиции. Если же он может потерять 6 пенсов дохода и все-таки сохранить относительно силь­ные позиции, компенсирующее изменение дохода будет превышать 6 пенсов; ему пришлось бы потерять больше в пенсов, чтобы сохранить свое прежнее положение [Таким образом, можно доказать, что значение компенсирующего изменения на рис. 10 больше площади kpzk'. Можно ли до­казать также, что оно будет меньше площади фигуры kz'p'k'? На первый взгляд это можно предположить, но фактически найти равно строгое доказательство таким путем невозможно. Это ста­новится ясно, если мы исследуем карту безразличия (рис. 11). Линия, обозначающая возможные покупки, когда цена апельсинов падает до 1 пенса, а доход ограничен 10 пенсами, не проходит более через первоначальную точку равновесия Р. Таким образом, мы не имеем четкой информации о кривой безразличия, которой она касается. Нам остается по-прежнему выводить из предыдущих рассуждений, что компенсирующее изменение будет тем меньше, чем больше прямоугольник, поскольку предельная полезность денег предполагается постоянной. ].

Вот и все, что требуется нам, чтобы выявить важные следствия из принципа потребительского излишка с точки зрения теории на­логообложения. Этот принцип показывает, например, почему (независимо от распределительного эффекта) налог на товары ложит­ся на потребителя более тяжелым бременем, чем подоходный налог. Если цена апельсинов падает с 2 пенсов до 1 пенса из-за сниже­ния налога, то (при предположении, что издержки постоянны) уменьшение налоговых поступлений от нашего потребителя составит 6 пенсов. Если же эта сумма изымается у него через подоходный налог, он все равно сохранит лучшее положение на рынке, а государство - худшее, чем прежде.

Предполагается, что прочие выводы, сделанные из изучения потребительского излишка, можно проверить аналогичным обра­зом [В статье, которая появилась уже после того, как я написал данный раздел (The General Welfare in Relation to Problems of Ta­xation and of Railway and Utility Rates.-Econometrica, July 1938), проф. Хогеллинг приводит, по существу, такие же рассуждения и прилагает их к смежным проблемам экономического благосостоя­ния. Было бы интересно подвергнуть все основные части книги проф. Пигу такого рода критике; мне кажется, что в большинстве случаев результаты были бы недурны.].