Автора этой книги нет нужды представлять русскоязычному читателю. В нашей стране были изданы два из его наиболее выдающихся произведений: «Теория экономического развития» (М.: Прогресс, 1982) и «Капитализм, социализм и демократия» (М.: Экономика, 1995). Из этих книг можно получить достаточно точное представление о Шумпетере-теоретике, а из предисловий к ним — о незаурядной личности и бурной жизни одного из самых известных экономистов прошлого века.

Настала пора представить Шумпетера-историка и его magnum opus — «Историю экономического анализа». Многие выдающиеся экономисты в поздние годы, отойдя от активной теоретической деятельности, охотно пишут работы по истории своей науки. Этого нельзя сказать о Йозефе Шумпетере. История экономической науки была одной из главных тем на всем протяжении его творчества (см. Предисловие М. Перлмана). В частности, в обеих переведенных на русский язык книгах есть впечатляющие историко-методологические куски, посвященные в первом случае теориям предпринимательства, а во втором — теоретической системе Карла Маркса.

Величественная, хотя и не полностью отделанная постройка «Истории экономического анализа» венчает эту линию в творчестве Шумпетера. Шумпетер был, как мне кажется, единственным из экономистов-теоретиков, признанных научным сообществом великими, кто внес столь значительный вклад в изучение истории своей науки. Конкуренцию ему мог бы составить разве что Карл Маркс с его «Теориями прибавочной стоимости», но охват исследуемого материала у Маркса был несравнимо меньше. Как правило, всеобъемлющие истории экономической науки пишут экономисты (как выразился бы сам Шумпетер, явно тяготевший к созданию иерархий) «второго ряда»: МакКуллох, Жид и Рист, Блауг и другие. Естественно, мы ожидаем, что история, вышедшая из-под пера выдающегося теоретика, окажется смещенной в сторону его собственной теории (когда выдающийся пианист Сергей Рахманинов играл, например, пьесы Шопена или Скрябина, в его интерпретациях угадывалось некоторое влияние его собственного композиторского почерка). Это нормально и даже интересно — прежде всего потому, что раскрывает нам пристрастия самого теоретика. Тот факт, что Лев Толстой низко оценивал драмы Шекспира, совершенно неинтересен для шекспироведа, но чрезвычайно важен для исследователя творчества Толстого. В «Истории экономического анализа» можно найти следы таких авторских пристрастий, о чем много пишет в своем Предисловии Марк Перлман. Отметим, в частности, «авторскую» историю теорий предпринимательства в § 2b главы 6 части IV. Но в целом «История» Шумпетера не отрывочные субъективные заметки великого экономиста. Этот колоссальный труд, состоящий из чрезвычайно «концентрированного» текста, претендует, и не без оснований, на всеохватность и объективность. Перед нами не импрессионистические наброски, а грандиозное историческое полотно, написанное рукой мастера. Перед нами История от Шумпетера (как есть, скажем. Евангелие от Луки — самого углубляющегося в историю из евангелистов).

Но история чего? Казалось бы, заглавие дает нам ответ: история экономического анализа. Введя в первой части своей книги разделение на экономический анализ, использующий специфическую профессиональную исследовательскую технику, и экономическую мысль, порождаемую усилиями как профессионалов, так и дилетантов, но не связанную с употреблением аналитической техники, Шумпетер достаточно четко очертил предмет своего исследования (хотя примерно до конца XVIII в. граница между анализом и мыслью являлась весьма условной). Шумпетер действительно впервые решил написать историю аналитических инструментов экономического исследования, подчас с большим трудом выделяя их из груды соображений на уровне здравого смысла и политических рекомендаций. Это открыло дорогу другим произведениям такого жанра, из которых у нас наибольшую известность получил учебник Марка Блауга. Но «История» Шумпетера содержит намного больше, чем собственно историю анализа. Непосредственно ей посвящены лишь главы 5 и 6 II части, главы 6 и III части, главы 6-8 IV части и заключительная V часть (при этом автор во всех частях последовательно разводит по разным главам чистую теорию и теорию денег, кредита и экономических циклов). В отличие от того же Блауга Шумпетер предпосылает истории анализа изложение ее чрезвычайно широко понимаемого контекста. Здесь находится место для описания исторических событий, социально-экономического «фона» и «духа эпохи», параллельного развития других областей научного знания (от математики до теологии и психологии) и даже искусства. Самое поразительное, что по поводу каждой из этих тем у Шумпетера имеется своя аргументированная точка зрения. Можно сказать, что нам — экономистам — повезло: мы можем прочесть общую историю человеческого духа, написанную нашим коллегой по профессии. В отдельных главах (глава 4 III части, глава 5 IV части) содержится очерк развития экономической науки в отдельных странах с подробным описанием соответствующих институциональных условий. Часть II, посвященная периоду до конца XVIII в., когда экономическая наука еще не сформировалась, отдельно рассматривает два ее основных источника: философию естественного права и творчество практиков: консультантов-администраторов и памфлетистов. Отдельные главы посвящены меркантилизму, исторической школе, физиократам, теориям народонаселения и др. Наконец, вводная I часть содержит мастерское изложение методологических проблем. Таким образом, книга Шумпетера имеет сложную структуру, в которой собственно история экономического анализа является основной темой сложной полифонической партитуры.

Книгу Шумпетера никак нельзя назвать учебником по истории экономических учений. Текст во многих, иногда самых интересных, местах не закончен. Стиль автора —яркий пример «немецкого английского» с громоздкими фразами и архаичными речевыми оборотами. Трудно пользоваться достаточно архаичной системой отсылок (в переводе мы старались везде, где могли, дать сноски на русские переводы цитируемых сочинений. Но главное то, что материал, относящийся к одному автору и даже одному произведению, согласно логике Шумпетера, рассредоточен по трем-четырем главам книги, поскольку рассматривается всякий раз под разными углами зрения, в разных аспектах. Это делает абсолютно необходимым обращение к именному и предметному указателям. Глубокие, иногда парадоксальные идеи часто встречаются в неожиданных местах. Одним словом, это книга для медленного и вдумчивого чтения, и наибольшую пользу из нее извлечет не готовящийся к завтрашнему семинару студент или повторяющий завтрашнюю лекцию преподаватель, а начинающий серьезное исследование экономист, уже имеющий представление об истории экономической мысли. С нашей точки зрения, ни один образованный экономист-ученый или преподаватель не может пройти мимо «Истории экономического анализа» Шумпетера. Это косвенно доказывают ее многочисленные переводы и регулярные переиздания за последние полвека.

Наконец, в заключение, позволю себе небольшое личное отступление, имеющее прямое отношение к появлению русского перевода «Истории» Шумпетера. Когда в конце 1980-х гг. по инициативе Ярослава Кузьминова создавался альманах «Истоки», посвященный вопросам истории народного хозяйства и экономической мысли, его редколлегия, в том числе и автор этих строк, задумалась над тем, как привлечь интерес читателей к новому периодическому изданию. Было решено печатать в каждом выпуске порцию текста из какой-нибудь интересной книги, и выбор единодушно пал на «Историю экономического анализа». Я взялся переводить I, методологическую, часть, а моему коллеге по ИМЭМО Максиму Бойко — впоследствии заместителю премьера российского правительства, а в то время младшему научному сотруднику — досталась глава 1 II части. Так началось мое сосуществование с «Историей экономического анализа». В то время (в 1989 и 1990 гг.) мы успели издать только упомянутые две порции текста. Подготовленному к печати переводу глав 2 и 3 II части пришлось ждать публикации десять лет — до тех пор, пока не удалось возобновить выпуск «Истоков» на базе Государственного университета — Высшей Школы Экономики. Все это время меня не покидало чувство, что мы делаем очень важное дело. Наши экономисты, — преподаватели, научные сотрудники, студенты, — привыкшие изучать историю экономических учений по книжкам, авторы которых часто излагали свой предмет «понаслышке» — опираясь на другие учебники, должны были услышать голос самого эрудированного экономиста XX в., человека, имевшего по поводу каждого заметного автора собственное мнение, опиравшееся на непосредственное знакомство с сочинениями последнего. Отечественные читатели, которых учили воспринимать экономическую теорию — вначале марксистскую, теперь неоклассическую — как стройную непререкаемую догму, нуждались в историческом кругозоре, описании сомнений, заблуждений, сложных путей и тупиков развития науки. Но часто в наших разговорах повторялось: «Конечно, целиком ее у нас никто не издаст». Надежды на то, что какой-либо издатель заинтересуется выпуском огромной научной книги с очень сложным для перевода текстом не было практически никакой. Тому факту, что читатель может взять руки полный русский перевод «Истории экономического анализа» все мы обязаны неутомимой просветительской деятельности Петербургского института «Экономическая школа» во главе с Михаилом Алексеевичем Ивановым, переводчикам Л. Горшковой и А. Фофонову, руководителю издательства Л. П. Поляковой и, конечно, поддержке этого трудоемкого проекта Издательской программой Института «Открытое общество» (руководители — А. Я. Ливергант и И. М. Савельева, координатор — Е. Н. Тараскина). Особо следует отметить вклад Сергея Александровича Афонцева, который, не ограничиваясь ролью внимательного и высококвалифицированного рецензента, внес массу предложений по улучшению текста перевода, которые были с благодарностью приняты.

Итак, долгая история русского перевода «Истории экономического анализа» Шумпетера подошла к концу. Хочется верить, что одновременно начинается долгая история ее внимательного критического освоения российскими экономистами.

Член-корреспондент РАН В. С. Автономов