[ Ханс Корсен в течение 10 лет был сотрудником И. Фишера. Доклад опубликован в 1994 г. в журнале “Kredit und Kapital”. Bd 2.28. № 3. Сокращенный пер. с нем.М. К.Бункиной.]

Введение

Старые люди традиционно испытывают потребность сообщить что-либо из своей жизни, поделиться с молодежью опытом.

Я хочу рассказать о том, что интересовало нас 60 лет назад, но продолжает оставаться актуальным. Речь идет о покупательной силе денег, ее стабильности.

Все началось с версии Сильвио Гезеля, утверждавшего, что покупательная сила доллара убывает. Связано это с психологией людей. Рассуждения Гезеля приблизили меня к идеям профессора Ирвинга Фишера, который предложил новый порядок в денежной политике, в том числе так называемое 100%-е обязательное валютное обеспечение. Оно укрепляло авторитет кредитных учреждений и доверие к ним со стороны клиентов. Эти идеи до сих пор важны для создания Европейской валютной системы, для реализации Маастрихтских соглашений.

Я хотел бы напомнить также о последней книге Фишера, посвященной подоходному налогообложению (1942). Фишер выступил против налога на сбережения. Эта проблема и сегодня находится в центре экономических дискуссий.

Совместная работа и жизнь

В 1926 г. я покинул Германию и перебрался в США. Мне шел 22-й год, я обучался оптовой торговле металлом, но интересовался публикациями в “Weltbuhne”, особенно теми, которые касались социальных реформ, выступлений против перевооружения Германии и национализма. Эти и другие публикации поддерживали близкие мне замыслы об изъятии собственности у немецкого дворянства, выступавшего в свое время за войну, в то время как от последовавших за поражением репараций страдал простой народ. Вместе с другими читателями “Weltbuhne” я участвовал в собраниях и демонстрациях, проходивших в Мангейме.

В Филадельфии и Нью-Йорке у меня установились контакты с другими молодыми немецкими эмигрантами. Мы прониклись идеями вегетарианства и приобщились к реформистскому движению. Я сблизился также с Сильвио Гезелем, выступавшим за национализацию земли, сдачу ее в аренду с последующим отчислением части арендной платы на нужды обездоленных. Гезель познакомил меня с проектом удержания ценности денег как средства обмена. Размышления подобного рода заинтересовали меня еще и потому, что я стал последователем Махатмы Ганди, т. е. разделял догмат об улучшении жизни путем изменения наших привычек.

Вместе с друзьями мы вступили в Вашингтонский реформистский клуб с надеждой помочь людям, приобщая их к вегетарианству. Однако устремления моих партнеров были направлены на добывание денег, и вскоре нам пришлось расстаться. Я вернулся в Нью-Йорк и стал служащим в реформистской церкви.

Как известно, в октябре 1929 г. произошел биржевой крах и началась Великая депрессия. Наблюдая рост нищеты, сокращение кредитов и падение цен, я все чаще задумывался над причинами этого. Ведь доходы крестьян от продажи их продукции уменьшились на треть, но долги за использование машин и ипотека остались прежними. Миллионы людей оказались безработными, ранее закупленная в кредит мебель и иные предметы были вывезены поставщиками, многие потеряли квартиры. В Нью-Йорке бродила масса растерянных людей, резко возросло число самоубийств, на улицах стояли элегантно одетые люди, пытавшиеся торговать яблоками.

Со временем я превратился в убежденного последователя свободной рыночной экономики, организовал совместно с друзьями Свободное экономическое общество, выступал с докладами, писал обращения к членам Конгресса с требованием увеличить эмиссию возмещающих убытки денег. С пропагандой этой идеи принимал участие в открытых дискуссиях против коммунистов.

Приверженцы свободного рыночного хозяйства пропагандировали необходимость денежного возмещения потерь, которые должны были покрыть естественные убытки. Но номинальная стоимость дополнительных денег при этом падала, иными словами, каждый доллар терял еженедельно 2 цента своей стоимости. Чтобы удержать ценность денег, нужно было еженедельно наклеивать “налоговую метку”, которая позволила бы впоследствии эти деньги изъять из обращения. А дополнительными деньгами можно было бы оплачивать и общественные работы. Подобный проект, заимствованный нами из австрийского опыта 1932 г., оказался, однако, весьма кратковременным.

Вскоре я обнаружил, что мои познания, ориентированные на Гезеля, недостаточны. Наряду с изучением соответствующей литературы в публичной библиотеке моя деятельность была связана с основанной еще в 20-е гг. Ирвингом Фишером “денежной ассоциацией”, библиотеку которой я посещал почти ежедневно. Когда ответственный секретарь этого общества заболел, то передал мне ключи от бюро и функции по обслуживанию посетителей. После его смерти я обратился к профессору Фишеру с вопросом о судьбе нашего бюро. Он просил меня передать ключи домоуправителю, а книги, которыми интересуюсь, забрать себе. Таким образом я стал владельцем обширного собрания сочинений по денежной и кредитной системам.

Осенью 1932 г. я попытался привлечь внимание профессора к австрийскому опыту использования “денег, возмещающих естественную убыль ценности”, и возможности организации общественных работ. К тому же профессор получал много писем от местных общин по поводу “денег для неимущих” и попросил меня помочь разобраться с корреспонденцией. Так началось наше сотрудничество, длившееся 10 лет [В книге об инфляции И. Фишер следующим образом описывает проблему денежного возмещения потерь: “Самоликвидирующиеся деньги исчезают автоматически. Этот вид денег имеет то преимущество, что их невозможно тезаврировать, т. е. накоплять, они не приносят постоянного дохода и извлекаются из обращения”.].

Cреди 450 писем - запросов от общин и городов оказалось письмо из штата Пенсильвания, где решили выпустить “деньги возмещения” на сумму 10 тыс. долл., в котором просили профессора о личном участии в этом деле. По рекомендации Фишера в течение недели я работал с торговой палатой штата. Деньги для неимущих были напечатаны, банки изъявили готовность с ними работать, так же как профсоюз и организация фермеров. Между тем 4 мая 1933 г. в должность президента США вступил Рузвельт, он известил о закрытии банков и запрете на выпуск денег для неимущих.

В то же время и в штате Орегон рассчитывали выпустить для организации общественных работ 80 тыс. долл. и также просили Фишера о совете и поддержке.

Фишер направил меня в Вашингтон, с тем чтобы я попытался получить у правительства в порядке исключения разрешение для Орегона. Я передал проект советникам президента и в кабинет, но не нашел там понимания. Причина этого состояла, по-видимому, в том, что в отличие от Фишера, считавшего, что депрессия является следствием ошибочной дефляционной кредитной политики и всеобщей задолженности, Рузвельт и его приверженцы полагали, что депрессия - результат социального неравенства при распределении национального дохода и перепроизводства товаров. В конце концов я посетил министерство финансов, где один консервативный советник назвал наш проект рискованным. Предложение относительно “денег возмещения” было окончательно забыто.

Вскоре Фишер попросил меня стать его помощником в написании книги о стабильной денежной ценности. Последующие 10 месяцев я работал в библиотеке над текстом книги, которая была опубликована в конце 1934 г. под названием “Стабильность денег: история эволюции” (немецкое издание “Твердая валюта” (“Feste Wahrung”) появилось в 1937 г.).

С целью изучения денежной политики в 1935 г. я посетил ряд европейских стран, имея рекомендательные письма Фишера к руководителям центральных банков, министрам финансов и исследователям, которые учредили Эконометрическое общество. Это было время, когда Скандинавские страны вслед за Англией отошли от золотого стандарта. Швеция провозгласила целью своей денежной политики стабилизацию банкнотного обращения, тогда как Франция, Италия, Голландия и Швейцария придерживались золотого стандарта. Фишер был доволен результатами моей поездки. В 1936 г. я посетил с его помощью еще 18 стран.

Министр финансов Швейцарии объяснил мне различие между Швецией и его страной, вынужденной придерживаться золотого стандарта. Но уже через год Голландия, имевшая с Англией и Скандинавией тесные торгово-экономические связи, отменила его.

К 70-летию И. Фишера мы подготовили совместно с Артуром Гайером сборник сочинений профессора (1937). Если бы в то время существовала Нобелевская премия по экономике, Ирвинг Фишер безусловно оказался бы первым лауреатом.

Первоначально молодой Фишер изучал социологию и математику; собираясь готовить диссертацию, он не представлял себе, какому из этих двух направлений отдать предпочтение. По совету профессора он решил объединить два предмета и в 1892 г. подготовил работу “Математическое исследование стоимости и цены”, которая сразу же сделала его мировой знаменитостью. Фишер рассказывал, что после опубликования книги “Покупательная сила денег” в 1911 г. стало ясно, что люди вообще не понимали его индексов. Это заставило написать еще одну толстую, в 900 страниц, книгу на ту же тему, над которой автор трудился сравнительно долго. Она издана в 1922 г.

Работа у профессора Фишера состояла главным образом в том, что я отвечал на значительную часть корреспонденции, а также готовил материалы по денежному хозяйству для его докладов; помогал при составлении ценовых индексов в оптовой торговле, которые публиковались еженедельно в газетах вместе с вводными статьями Фишера.

Удивительной была его способность концентрироваться: он продолжал размышлять в поезде, на прогулках.

В молодости Фишер болел острой формой туберкулеза, от которого излечился в горах Колорадо лишь в начале XX в. Будучи в тяжелом состоянии, можно сказать на краю гибели, Фишер решил написать книгу, которая отвлекла бы его от черных мыслей. За первой книгой последовали вторая, третья и другие; Фишер продолжал трудиться вплоть до 80 лет.

Борьба с болезнью пробудила в нем интерес к “здоровому образу жизни”. Вместе с руководителем нью-йоркской организации здравоохранения Фишер написал книгу “Как выжить?”. Только в США она вышла миллионным тиражом и была переведена на немецкий язык. Вместе с бывшим президентом Тафтом и предпринимателем в области строительства он основал Институт продления жизни, финансировавшийся обществом страхования жизни. Идея состояла в том, чтобы внушить людям необходимость ежегодного медицинского обследования. Страховые компании финансировали обследования своих клиентов. Оказалось, что эти люди действительно жили дольше.

Фишер дружил с доктором Джоном Харви Келлогом, создателем корнфлекса. В 1937 г. он представил меня Келлогу, с тем чтобы я мог поработать в его “представительстве здоровья”.

Фишер регулярно занимался гимнастикой, имел привычку перед обедом поиграть в мяч, приучал к этому и меня.

После 10 лет сотрудничества для меня стало ясно, что главным предметом его интересов было преодоление депрессий. Нельзя забывать о том, что с 1939 г. Америка вновь насчитывала более 7 млн. безработных, что кризис был преодолен лишь за счет вооружения и войны с Японией и Гитлером. Следуя же рецептам Фишера, представлялось, что безработицу и депрессию можно было предвидеть и предупредить.

Одно из свойств Фишера состояло в стремлении разубеждать оппонентов. Моя же задача заключалась в письменной подготовке контраргументов. В отличие от большинства своих академических коллег Фишер был открыт и последователен. Такое поведение прибавляло ему популярности, но мешало в общении с академическими коллегами. Фишер был единственным среди ведущих экономистов, кто мог беседовать и работать с людьми, не имевшими степени и звания.

Наше сотрудничество закончилось в 1942 г., когда после смерти жены Фишер закрыл бюро.

* * *

Малоизвестным остался тот факт, что понятие “стабильные деньги” принадлежит И. Фишеру. В течение 1911 - 1932 гг. он посвятил проблеме покупательной силе валюты 13 книг и 160 статей; было опубликовано также 37 его писем в прессу; Фишер провел 99 открытых докладов-дискуссий, 9 раз выступал в комитете Конгресса США. В последующие 10 лет (1932 -1942), когда я сотрудничал с Фишером, он написал еще 7 книг, десятки статей и ежегодно выступал с многочисленными докладами.

Я выбрал две книги из собрания его сочинений - “Стопроцентные деньги” (1935) и “Конструктивное налогообложение доходов”(1942).

Стопроцентные деньги

В начале 30-х гг. Фишер пришел к выводу о необходимости полного контроля над денежной массой, что является предпосылкой успешной стабилизационной политики.

В 1932 г. группа чикагских профессоров выступила с меморандумом о 100%-м покрытии счетов, которое обеспечит наблюдение за движением денежной массы. Увлеченный этим предметом, Фишер подготовил книгу “Стопроцентные деньги”. В соответствии с его проектом коммерческие банки были обязаны покрывать предоставление ссуд клиентам 100%-м валютным обеспечением соответствующих сумм в центральном банке или его кредитами. Согласно практике, существующей, кстати сказать, до сих пор, выдаваемая наличность покрывается обязательными резервами по минимальной ставке, а 85-90% кредитных сумм подкрепляются лишь “росчерком пера” на счетах клиента. Предоставление кредита увеличивает денежную массу в обращении, а когда кредит возвращается, она соответственно уменьшается. Если объем созданных таким образом денег возрастает значительно, то усиливается опасность инфляции. В случае же резкого сокращения кредитования появляется возможность дефляции.

Между тем при 100%-м валютном обеспечении банки теряют привилегию беспрепятственного кредитования и не несут ответственности за рост денежной массы. Переход к 100%-м деньгам может состояться без технических осложнений: центральные банки будут иметь возможность предоставлять кредиты коммерческим банкам и осуществлять платежи.

Дополнительные деньги, необходимые для расширения производства, будут эмитироваться лишь государственными органами с учетом потребности в стабильном уровне цен.

Фишер в полной мере осознавал необходимость такой реформы и связывал надежду на ее проведение с согласием президента. Фишер полагал, что Рузвельта удастся склонить к этому, убедив в полезности замысла. Вот цитаты из некоторых писем Фишера президенту.

“Наш план отделяет создание наличности от банковского бизнеса и превращает первое в функцию правительства”.

“Стопроцентное валютное обеспечение - это качественно новый этап. Резервы трансформируют владельцев счетов в истинных собственников, тогда как сегодня банки могут быть лишь управляющими чужим имуществом”.

“План превращает денежные власти в абсолютных контролеров денежной массы”.

Что касается займов, то банки остаются как бы в стороне от экспансии правительства. Стопроцентный проект автоматически покрывает счета и тем самым делает нецелесообразными другие виды страхования.

Но Рузвельт, будучи далек от этой темы, полагался на советников, которые связывали причину депрессии с социальными проблемами, неправильным распределением национального дохода, перепроизводством и считали нужным отклонить проект профессора Фишера. Их идея состояла в социализации Америки [Здесь мы вряд ли можем согласиться с X. Корсеном. Дело не в социализации Америки, а в разумном для того времени использовании модели Дж. Кейнса, которая помогла вывести страну из депрессии. - Сост.]. Однако курсы ценных бумаг продолжали падать, капиталы теряли ценность. Да и сам Фишер лишился из-за депрессии значительной части своего состояния.

План Гохта

Представляется, что в дальнейшем существовал лишь один значительный приверженец плана 100%-х денег - Рольф Гохт. Он принадлежал к Фрайбургской школе (Германия) и был членом правления Бундесбанка. Опыт и знания помогли Гохту разработать доктрину “нового денежного порядка”. В 1973 г. он выпустил книгу под названием “Критические замечания о национальном и интернациональном денежном порядке”. Автор размышляет о кредитной деятельности частных банков и ставит вопрос: что заставляет сохранять значительную часть денежного состояния в виде авуаров частных кредитных институтов? Сила практического опыта и привычки или недостаток фантазии для избрания другой формы создания денег, при которой будет функционировать под покровительством власти иная система денежного страхования?

Согласно доктрине нового порядка, банки остаются лишь посредниками в кредитных операциях, а не производителями денег. Так же как и Фишер, Гохт предлагает сформировать орган, который занимался бы определением равновесия между общественным продуктом и денежной массой; платежные средства поступали бы в обращение через государственный бюджет.

Предложения Фишера и Гохта по части денежной реформы не только укрепляли стабильность покупательной силы денег, но и способствовали росту занятости без дополнительных расходов со стороны государства. Что касается международного денежного равновесия, то создание единого Европейского банка позволяло провести соответствующие реформы во всех странах - членах ЕС и тем самым гарантировать международное равновесие валютных курсов.

Гохт писал, что в будущем эмиссионные банки не будут свободны в денежной политике. В “валютной зоне” стран ЕС денежная политика сможет изменяться только в связи с динамикой совокупного продукта, а валюты стран-участниц будут иметь фиксированные коэффициенты обмениваемости.

Следует отметить, что сегодня введение 100%-го валютного обеспечения сопряжено с трудностями в денежной политике. Если прирост валового продукта является масштабом в расчетах денежной массы, то с выдвижением на первый план “качества жизни”, усилий по повышению жизненного стандарта в ЕС денежное обеспечение экономических процессов усложнится.

Дискутируется проблема устранения минимальных резервов, и особую важность приобретает вопрос, поставленный Гохтом: почему мы до сих пор должны возмещать наличные деньги, выдаваемые банками в виде кредитов? Последние являются, собственно говоря, причиной того, что деятельность банков выходит за пределы экономической потребности.

Идея Фишера о налоговой реформе

Обратимся к книге Фишера “Конструктивное налогообложение доходов”, опубликованной в 1942 г. Автор предлагает радикально изменить его, исключив налоги на сбережения, и облагать налогами лишь ту часть дохода, которая идет на потребление.

Фишер видит отправную точку в основах, заложенных им еще в 1906 г. (“Натуральный капитал и доход”), где он определяет понятийное различие между капиталом и доходом; при этом под доходом он понимает тот денежный приток, который будет использован для потребления. Сбережения - это капитал, и его не могут, подобно доходу, облагать налогом. Обложение сбережений налогом препятствует капитализации и тем самым способствует росту безработицы.

Этот вопрос стал сегодня особенно актуальным. В связи с принятием в Германии закона “О налоге на доход от капитала” (январь 1994 г.), означавшего по сути дела двойное налогообложение, капитал устремился в соседний Люксембург.

О работах И. Фишера вспоминают руководитель Института налогового права Кельнского университета И. Ланге, профессор из Гейдельберга М. Розе. Последний заметил, что введение закона сможет увеличить налоговые поступления, но одновременно возникнут новые трудности и правонарушения.

Общие замечания

Прошло уже почти 50 лет после смерти Ирвинга Фишера, но его вновь “открывают” в различных странах. Сегодня в университетах изучается его “История Великой депрессии”; его предложения относительно налоговой реформы осуществляются на практике. Предложение о 100%-м валютном обеспечении стоит в повестке дня каждого значительного центрального банка. Задержка с реализацией 100%-го покрытия обусловлена прежде всего тем, что оно приведет к ослаблению могущества банков. Этот факт заботит их больше, чем общие интересы. Введение европейской валюты может стать своего рода замещением 100%-го покрытия. Предполагается создать Европейский банк по образцу Бундесбанка.

Сотрудничество с Ирвингом Фишером научило меня находить различие между симптомами и причинами макроэкономических процессов. Устранение причин требует радикального, настойчивого и длительного воздействия. В этой связи вспоминаются слова Фишера: “Прогресс похож на оконную замазку, если мы перестаем тереть и нажимать на нее кулаком или пальцем, то дело останавливается”.